Дети войны: надзиратели решали, кто сегодня останется в живых

Белорусское телеграфное агентство совместно с МТРК "Мир" продолжает публикацию глав из книги «Дети войны», изданной к 70-летию великой победы над нацизмом. «Дети войны» - это настоящая история военных лет, написанная без дежурного пафоса и сухого языка статистики. Это - воспоминания людей, чье детство пришлось на Великую Отечественную.

 Сегодня мы публикуем воспоминания Лидии Андриановны Полевой, бывшей узницы концентрационного лагеря «Равенсбрюк».

 Как и тысячи других парней и девушек, я, 17-летняя, попала под облаву и очутилась в Германии как остарбайтер (от нем. Ostarbeiter — работник с Востока). Вначале работала на шахте в городе Эссен, но внезапно была арестована и попала в тюрьму, а потом в женский концлагерь «Равенсбрюк». Меня отправили туда за строптивость, непослушание, переписку с военнопленными и за то, что вечерами пела любимые патриотические песни.

 Мое пребывание в концлагере началось с того, что меня обстригли наголо. Потом - унизительная санобработка, одели в полосатую одежду и вместо имени выбили на руке № 26744, пришили красный знак, означавший «политзаключенная». В бараке грязь, вонь, теснота – там жило около 200 человек. Тут же были поляки, чехи, цыгане, украинцы и отдельно барак для немцев.

 «Аузерки» - это надзирательницы из числа предательниц. Жестокие, беспощадные, одним словом - дьяволы в женском обличье. Как они нас били! Умело, с озверевшим лицом, с превеликим удовольствием решали кому жить, а кого в черный ворон и в крематорий. Хотя мы знали, что все приговорены к смерти и случиться это может в любой момент.

 К смерти привыкнуть нельзя, мы к гибели наших подруг относились по-разному. Одних оплакивали, другие уходили из жизни незамеченными. От издевательств, побоев, голода, болезней многие не выдерживали, бросались на колючую проволоку ограждения, по которой пропущен ток.

 Иногда в ящики нам подкладывали газеты (неизвестно кто) и мы украдкой читали и передавали друг другу о победах нашей армии. После таких сюрпризов с газетами появлялось желание жить.

 Помню мучительные ночные проверки. После 12-часового рабочего дня по команде среди ночи нас выгоняли во двор и держали часами на холоде, иногда на коленях. А в 5 утра - построение и с собаками под дулами автоматов на работу.

 Фашисты боялись оставить нас в живых, как свидетелей их зверств. Приближался фронт и был приказ уничтожить нас любым способом. Крематорий дымился круглые сутки, но они все равно не успевали нас сжигать. Тогда всех оставшихся погнали к переправе, там стояли баржи. Эти изверги решили нас погрузить на баржи и подорвать на воде. Не успели. Когда услышали совсем близко стрельбу из автоматов, все надзиратели в панике разбежались. При этом сбрасывали с себя мундиры, а с нас срывали рваную одежду и, переодевшись, убегали. Это было 1 мая 1945 года.